17 апреля отмечался День ветеранов органов внутренних дел и внутренних войск России

На днях в редак-

цию позвонил

бывший начальник Отд. МВД России по Первомайскому району А. Л. Мягков, который сегодня в отделе полиции занимается работой с ветеранами.

– А нельзя ли нам к празднику о двух наших ветеранах в «Призыве» рассказать? – спросил Александр Леонидович.

– Конечно же, можно. И даже нужно, – ответил я ему, лихорадочно перебирая в уме календарные даты. – Хотя, если честно, не могу припомнить какую-то апрельскую дату, касающуюся работы полиции.

– Просто не во всех календарях она есть, – сказал мой собеседник. – 17 апреля отмечается День ветеранов органов внутренних дел и внутренних войск России.

Я немедленно полез в подробный календарь праздников нашей страны. Правда, этот сравнительно молодой праздник был учрежден 12 августа 2010 года приказом тогдашнего министра внутренних дел Рашида Нургалиева. А 17 апреля было выбрано не случайно – к 20-летию создания общественной организации ветеранов органов внутренних дел и внутренних войск, которая была образована 17 апреля 1991 года.

– И про кого мы будем рассказывать? – поинтересовался у Александра Леонидовича.

– Давайте расскажем о Михаиле Алексеевиче Троицком и Александре Андреевиче Шалашове, – предложил тот.

На том и порешили. С Михаилом Алексеевичем Троицким договорились встретиться в райотделе полиции в 10 утра.

Пречистенский Анискин

Его я увидел издалека. Как всегда подтянутый, пунктуальный Михаил Алексеевич направлялся к отделу.

– Совсем, как в старые добрые времена: все той же дорогой от дома к отделу! – улыбнулся я, вспоминая 80-е годы прошлого века, когда нередко видел, как мой герой спешил в свой рабочий кабинет.

– Точно так и было, – засмеялся он. – Вот только спина в те годы не болела…

Мы зашли в здание райотдела полиции, где моему герою было знакомо все до мельчайших подробностей: вот дежурная часть, где майор милиции Троицкий дежурил два-три раза в месяц, поскольку должности дежурного по отделу в ту пору не было. А вот кабинет участковых уполномоченных, где когда-то был и его стол, но вместо компьютера с принтером на нём стояла обыкновенная пишущая машинка.

– А как Вы пришли на работу в милицию? – вопрос вовсе не риторический, ибо давно зная Михаила Алексеевича, я никогда не интересовался, как он надел милицейскую форму.

– В старших классах я воспитывался в детском доме, – начал мой собеседник.

– Как так? – удивленно прервал я его. – У Вас не было семьи?

– Отчего же, была семья, – вновь улыбнулся мой герой. – У нас в семье детей много было. Жили мы тогда бедно в деревне. Вот и решила мама меня и старшего брата отдать в детский дом: и нам там лучше, да и ей полегче.

Учился Михаил Троицкий хорошо. Экзамены на «хорошо» да «отлично» сдал. А когда подошел срок, ушел служить в армию.

– Мне не совсем везло, – смеется мой собеседник. – В школе вместо 10 классов пришлось заканчивать 11, поскольку наша система образования в те годы перешла на одиннадцатилетку, пошел служить в армию, и вместо двух лет службы пришлось служить три. Служил я с 1965 по 1968 годы под Новгородом. Как-то попалась мне в руки брошюрка «Куда пойти учиться». Нашел я там Всесоюзный заочный юридический институт, филиал которого располагался в Вологде. Решил, что после службы устроюсь на работу в милицию и поступлю в этот вуз учиться.

Пришел Михаил Алексеевич из армии и, как и планировал, устроился на работу в Первомайский РОВД. Райцентр в те годы был в селе Кукобой. А наставником у моего героя стал Н. Н. Кузьмин. И учиться поступил куда и хотел. Правда, филиал Всероссийского заочного юридического института, куда поступил учиться молодой милиционер, находился тогда в Иваново, что от Пречистого значительно дальше Вологды. Но по семейным обстоятельствам дольше первого курса не проучился.

– Бросил я учиться и стал работать участковым, – продолжает вспоминать Михаил Алексеевич. – Моя зона была Семеновский и Игнатцевский сельсоветы. Деревень в ту пору в округе было много, население немаленькое. А надо было быть в курсе всех дел. Дали мне лошадь — верхом от Кукобоя до Игнатцева куда сподручнее, чем пешком. Поехал я. Еле-еле до Всехсвятского доехал, отвел коня к колхозной конторе, а сам пешком в Игнатцево пошел – так надежнее.

Вообще-то, служба участковых уполномоченных чем-то напоминает работу участкового врача. Участковый знает, чем «болеет» его участок, где и кому нужно «назначить лекарство». И потом, когда Михаил Алексеевич стал старшим участковым уполномоченным Первомайского РОВД, а затем и начальником отделения участковых уполномоченных, он не устранился от конкретного участка. Деревни и села вокруг села Николо-Гора, населенные пункты Скалинской стороны: по этим местам мой герой прошагал не одну сотню километров.

Его знали все местные жители. Знали и уважали за честность, за принципиальность, за прямоту. Останавливались, чтобы спросить совета, а то и просто так – поговорить за жизнь. И он помогал всем и словом, и делом.

– А были ли во время Вашей службы экстремальные ситуации – погони, перестрелки? – спрашиваю бывшего майора милиции.

– Погони и перестрелки – это скорее из фильмов и книг про милицию, – говорит он. – Наш район в плане криминогенности всегда был относительно спокоен. Самое большое беспокойство вызывала федеральная трасса М-8 «Москва-Холмогоры». Приходилось нередко стоять там, когда поступало сообщение, что кто-то с зоны убежал или из воинской части. Хотя…

И Михаил Алексеевич вспомнил один случай. Это произошло 6 февраля 1973 года. Из войсковой части, что под Ярославлем, убежал солдат срочной службы. И не просто убежал, а прихватил с собой автомат Калашникова и больше тысячи патронов к нему. Добравшись до Пречистого и чувствуя преследование, беглец на попутке направился в строну села Семеновское. По дороге смертельно ранил водителя машины, затем обстрелял группу местных жителей. Михаил Алексеевич был в составе опергруппы, которая преследовала беглеца и должна была его взять. Не получилось. Тот открыл по милиционерам огонь и ответным огнем был ликвидирован.

– Работа участкового – это же работа с людьми: и с законопослушными гражданами, и не очень. Сложно было? – пытаю я Михаила Алексеевича.

– Всякое бывало, – признается он. – Кого-то достаточно было предупредить, поговорить по душам, а кого-то и на сутки определять приходилось. В 80-е – 90-е годы прошлого столетия семейных дебоширов в районе хватало: напьются, жену поколотят, детишек из дома выгонят. С ними мы работали постоянно. У нас даже картотека была – СД (семейные дебоширы).

А еще участковым милиции приходилось работать с бывшими заключенными, что отсидели свои сроки и вышли на свободу, с алкоголиками, наблюдать за соблюдением жителями паспортного режима и заниматься лицензионно-разрешительной работой с владельцами охотничьего оружия. И все это лежало в основе профилактики правонарушений и преступлений.

– Во второй половине 80-х годов, когда в СССР велась кампания борьбы с пьянством и алкоголизмом, участковые занимались выявлением незаконной торговли спиртными напитками, боролись с самогонщиками, готовили материалы для направления пьяниц в лечебно-трудовые профилактории. Но перегибов было много, – по всему видно, что воспоминания об этом моему собеседнику неприятны.

– Четверть века на службе в милиции. Без надежного семейного тыла явно не обойтись. Так? – я смотрю на моего героя.

– Именно так, – он убежденно кивает головой. – Правда, супруга моя Александра Ивановна почти все праздники одна проводила – я в эти дни на службе был. Да еще и учиться уезжал – заочно закончил Московскую академию МВД.

Мы еще долго говорили с Михаилом Алексеевичем: о делах минувших дней и сегодняшней жизни, о работе Первомайского РОВД, вспоминали сослуживцев моего героя.

– Часто приходится слышать о работниках полиции, которые совершили какие-то подвиги – спасли или нашли человека, задержали опасного преступника. А вот о ежедневной, зачастую рутинной работе участкового уполномоченного мало, кто говорит. Между тем, ведь именно к участковому в первую очередь обращаются местные жители. И если человек идет к нему со своими бедами, с переживаниями, значит он ему верит, – убежден майор милиции в отставке М. А. Троицкий.

Я попрощался с Михаилом Алексеевичем, а потом вместе с А. Л. Мягковым мы поехали к еще одному ветерану милиции А. А. Шалашову.

Под надежным надзором

Александра Андреевича мы застали дома. Кухня в его жилище в эти весенние дни, как и у большинства первомайцев, немного напоминает овощной питомник: на столах ярко зеленеет молоденькая рассада.

И с ним, как и с М. А. Троицким, разговор начался с вопроса: «Как он пришел на службу в милицию?»

– Вот Михаил Алексеевич, к примеру, рассказал, что устроился в милицию после службы в армии, – произнес я.

– А мы с Михаилом Алексеевичем из одной деревни родом, – на лице моего нового собеседника добрая улыбка. – Наша малая родина – деревня Подорваново, что когда-то была в Крутовском сельсовете. Когда меня призвали на срочную военную службу, то сначала я попал в учебку в Северодвинск. Там получил специальность кока. После этого меня отправили на архипелаг Новая Земля, где я и служил в ВМФ.

Когда Александр Андреевич вернулся в родные края, его сразу же пригласили работать в милицию. Там он отработал два года. Но после укрупнения районов из милиции Александра Андреевича сократили. Тогда он пошел трудиться в колхоз «Пламя» – молодые рабочие руки в сельском хозяйстве во все времена были востребованы.

А потом Александр Андреевич вновь вернулся на работу в милицию. Его деятельность в Первомайском РОВД было связана с изолятором временного содержания и его постояльцами – он был дежурным по ИВС.

– В ИВС содержались люди, наказанные в административном порядке, а также некоторое время задержанные по подозрению в совершении преступления, – вспоминает мой собеседник. – Последних, правда, мы у себя долго не держали, этапировали в Данилов. Когда в Данилове была тюрьма, то возили их туда, а когда тюрьму упразднили, то арестованных через Данилов отправляли в СИЗО города Ярославля.

В обязанности старшего сержанта милиции Шалашова входило наблюдение за порядком и дисциплиной в изоляторе временного содержания, своевременное кормление постояльцев ИВСа.

– А бывало, что арестанты из ИВСа убегали? – понимая, что такое было практически невозможно, я все же задал Александру Андреевичу вопрос.

– Да, помню такой случай! – утвердительно кивнул мой собеседник. – Было это в смену моего напарника – мы в ИВСе по сменам дежурили. То ли камеру плохо тогда закрыли, то ли еще по каким-то причинам, а двое наших «клиентов» сбежали.

Искали тогда братьев-беглецов, арестованных за хулиганство, по воспоминаниям Александра Андреевича, аж двое суток, с ног сбились. Бесполезно. Едва разошлись по домам, как за Шалашовым приехал начальник РОВД. Оказалось, беглецов тех заметили, идущими по шпалам от станции Бакланка в сторону Вологды.

– Посадили две наши группы на поезд, – вспоминает мой собеседник. – Едем мы, глядим – идут. Между ними интервал метров сто. Одна группа первого беглеца взяла, а мы второго.

И с Александром Андреевичем мы еще поговорили о жизни – прошлой и настоящей. А на прощанье я сфотографировал бывшего милиционера А. А. Шалашова с А. Л. Мягковым. Историческое фото получилось!

Евгений ЕЛИСЕЕВ